С началом войны возникла острая необходимость ускорения тиражирования плакатов: они должны были появляться оперативно, в преддверии определенных военных событий или непосредственно после них. Чтобы ускорить процесс, Центральный Комитет ослабил цензурный режим.
Однако ситуация на фронтах произвела на художников то действие, которого партийные инстанции и издательства тщетно добивались в предшествующие годы: в редакции плаката по всей стране стало интенсивно приходить пополнение.
После такой запоздалой реабилитации жанра, неоднократно подвергавшегося нападкам со стороны партии, государство стало лучше относиться к работникам плакатной пропаганды, а художники вновь обрели ощущение осмысленности своих усилий. Полученное ими признание было подкреплено Сталинскими премиями, присужденными в 1942 и 1946 гг. ведущим художникам «Окон ТАСС» («Окна ТАСС» — серия советских агитационных плакатов с призывами к защите Родины). После 1945 г. творческий порыв художников-плакатистов пошел на спад
Поскольку условия публикации ужесточились после 1946 г., с началом нового «ледникового периода» в культуре, эйфорию победы над гитлеровской Германией не удалось перенести на послевоенное восстановление страны.
В ноябре 1948 г., обнаружив застой в плакатной работе, ЦК партии был вынужден выпустить постановление «О недостатках и мерах улучшения издания политических плакатов». Хотя в тексте официально признавались заслуги плаката в годы войны, отмечались и серьезные недостатки. Внимание акцентировали на маленьком выпуске плакатов, показывающих борьбу Советского Союза за прочный мир и безопасность народов, а также плакатов, разоблачающих поджигателей новой войны. «Многие плакаты невыразительны, жизнь и труд советских людей изображаются в них примитивно и шаблонно... Полиграфическое исполнение плакатов находится на низком уровне»
Поскольку основная критика партии была направлена на технику печати и распространения продукции, художники, еще ощущавшие на себе отсвет славы военных лет, считали, что эта критика их самих не касается. Это давало плакатистам удачную возможность отвлечься от художественного диктата, который казался непреходящим. А большинство художников и вовсе не могли себе представить плакат вне господствовавших стилистических корм соцреализма. Позднесталинская плакатная культура была такова, что подлинное обновление образного языка могло прийти только со сменой поколения художников.
Партия была недовольна сусально-лубочным изображением людей и событий, и это привело к новым постановлениям власти. Плакатисты фактически могли лишь воспроизводить уже одобренные сюжеты, это приводило бы к шаблонной работе. Доля забракованных оригиналов за период с 1948 по 1950 г. возросла с 27 до 32%. За апрель-октябрь 1952 г. из 44 представленных плакатов ЦК отклонил половину — ровно 22. К концу года доля отклонённых ЦК проектов дошла до 69%. Плакат оказался в абсурдной ситуации самоблокады.
Плакаты критиковали и за бесконфликтность. Требовалось «отражать жизненные противоречия, острые конфликты, на основе которых развиваются и проявляют себя в действии характеры людей».
Стандартизованное изображение человека должно было уступить место индивидуальному психологическому портрету каждого персонажа.
При этом фотографически правдоподобные идиллии с богатством деталей — прежде всего, поздние плакаты с портретами Сталина — были подвергнуты критике и после 1954 г. почти не издавались.
С введением в начале 60-х гг. новой системы распределения заказов на плакаты — они выдавались теперь не конкретным художникам, а распределялись по результатам закрытых конкурсов — старую гвардию медленно вытеснило новое поколение плакатистов.